25.02.2022

Лингвисты СПбГУ с коллегами из Москвы и Мадрида выяснили, что тавтология помогает передать информацию о чертах характера человека, о котором мы говорим, даже если слушатели изначально ничего о нем не знали.

Результаты исследования восприятия повторов, выполненного при поддержке гранта РНФ, были опубликованы в научном журнале Journal of Pragmatics.

Часто в повседневной речи мы, сами того не замечая, используем повторы и знаем, что нас поймут. Так, когда кто-то совершает типичный для него поступок, например опаздывает, люди легко могут описать это тавтологическим выражением: «Неудивительно, Петя — это Петя». Как выяснили лингвисты, смысл этой фразы будет понятен даже посторонним наблюдателям — достаточно стать свидетелем опоздания и услышать данную фразу. Вывод, что Петя постоянно опаздывает, будет сформирован самостоятельно.

Тем не менее, как выяснили лингвисты из Санкт-Петербургского государственного университета, Мадридского университета Комплутенсе и Высшей школы экономики Елена Вилинбахова, Виктория Эскандель-Видаль и Наталья Зевахина, понимание тавтологий имеет свои особенности и ограничения. Ученые провели эксперимент, в котором участникам предлагались возможные трактовки тавтологий, которые они могли бы дать в разных ситуациях. Например, «Маша — это Маша», сказанное после задержки человека на работе, предполагает, что Маша часто остается работать допоздна. На основе выбранных вариантов ученые сформулировали два принципа понимания тавтологии.

С одной стороны, говорящий может использовать тавтологии, даже когда слушающий ничего не знает об обсуждаемых объектах. Благодаря общечеловеческой способности к так называемым абдуктивным инференциям — поиску лучшего объяснения — собеседник сможет вывести нужную информацию и сделать соответствующий вывод. Это также подчеркивает тот факт, что тавтология может быть самостоятельным элементом речи, который не требует доказательств.

Как отмечает руководитель проекта, доцент Санкт-Петербургского государственного университета Елена Вилинбахова, тавтология передает сообщение не явно, а косвенно, отсылая к общеизвестным фактам, но особенно интересно использование тавтологии, когда общей информации нет, а слушатель все равно понимает смысл сказанного.

Во время исследования мы обнаружили, что люди предлагают свою трактовку тавтологии, даже если описываемый персонаж является вымышленным и совершенно им не знаком. - Руководитель проекта, доцент Санкт-Петербургского государственного университета Елена Вилинбахова

«Опираясь на общий ход беседы, слушатели готовы сделать свои выводы о том, что хочет сказать говорящий. Это показывает, что наличие представлений, разделяемых участниками беседы, не является необходимым условием для адекватности тавтологического высказывания», — рассказала руководитель проекта Елена Вилинбахова.

Впрочем, для корректного понимания смысла тавтологий общих знаний собеседников все же может быть недостаточно. Ограничения и сложности в интерпретации касаются случайных фактов или временных состояний, например погоды, настроения, самочувствия и других непостоянных характеристик.

По словам Елены Вилинбаховой, трактовки с временными состояниями систематически отвергаются испытуемыми, даже если они являются частью общих знаний и поддерживаются контекстом разговора. Чтобы тавтологическое высказывание было понято собеседниками, оно должно касаться только постоянных, стабильных характеристик.

Проведенный эксперимент позволяет нам утверждать, что общие знания не гарантируют интерпретации тавтологического высказывания. - Доцент Санкт-Петербургского государственного университета Елена Вилинбахова

«Участники эксперимента при восприятии тавтологий вроде "Петя есть Петя" отвергали трактовки "Петя сейчас занят" или "Петя болен", предпочитая им другие: "Петя постоянно занимается спортом" или "Петя умный". Таким образом, мы показали, что тавтологии могут отсылать только к постоянным, а не к временным свойствам», — поделилась Елена Вилинбахова.

Эксперимент проводился с носителями английского языка, однако авторы полагают, что выводы могут быть применимы и на материале других языков, и планируют дальнейшие исследования. Как отмечает эксперт, результаты проведенной работы могут быть полезны для автоматической обработки текста при решении таких задач, как RTE (Recognizing Textual Entailment — логический вывод по фрагменту текста), а также в области общей теории аргументации.